Иудейские войска, преследуя армию Цестия, с такой безумной яростью обрушились на тыл врага, что римлянам угрожало полное уничтожение. С большими трудностями им удалось вновь подтянуть и собрать войска. Почти без существенных потерь иудеи, торжествуя, с богатыми трофеями возвратились в Иерусалим. Однако эта кажущаяся победа сыграла с ними злую шутку. Она еще больше укрепила в них дух упрямого сопротивления римлянам, и это в скором времени навлекло немыслимые бедствия и несчастья на осажденный город.
Какие страшные несчастья постигли Иерусалим, когда Тит возобновил осаду столицы! Это было время Пасхи, и в Иерусалиме собралось более миллиона иудеев. Продовольственных запасов, находящихся в городе, при разумном распределении хватило бы на самое продолжительное время, но они были уничтожены по причине взаимной подозрительности и мстительности враждующих партий, и теперь разразился ужасный голод. Мера пшеницы продавалась за талант. Муки голода были настолько страшны, что люди грызли ремни, обувь и другие кожаные вещи. Под покровом ночи кое-кто тайком пробирался за городские ворота, чтобы собрать какие-нибудь дикорастущие растения, и многие из них были схвачены и убиты самым зверским образом, а те, кому удавалось благополучно возвратиться назад, подвергались нападению своих же соотечественников, которые отнимали у них то, что они собирали с риском для жизни. Власть имущие отбирали у голодных последние крошки, действуя самым бесчеловечным образом. И часто эти жестокости совершались не теми, кто не имел пищи, а теми, кто хотел пополнить свои запасы продовольствия.
Тысячи погибали от голода и болезней. Казалось, что погибало и естественное чувство привязанности и любви. Мужья обкрадывали своих жен, а жены — мужей. Дети вырывали пищу изо рта престарелых родителей. Вопрос пророка: “Может ли женщина забыть грудное дитя свое?” (см. Исаии 49:15) нашел ответ за стенами осажденного города: “Руки мягкосердых женщин варили детей своих, чтоб они были для них пищею во время гибели дщери народа моего” (Пл. Иеремии 4:10). Вновь исполнилось предостерегающее пророчество, данное четырнадцать столетий назад: “Женщина, жившая у тебя в неге и роскоши, которая никогда ноги своей не ставила на землю по причине роскоши и изнеженности, будет безжалостным оком смотреть на мужа недра своего, и на сына своего и на дочь свою, и не даст им… детей, которых она родит; потому что она, при недостатке во всем, тайно будет есть их, в осаде и стеснении, в котором стеснит тебя враг твой в жилищах твоих” (Второзаконие 28:56, 57).
-32-
Римские начальники пытались устрашить иудеев и тем самым заставить их сдаться. Пленников, сопротивлявшихся при их захвате, бичевали, мучили и затем распинали перед городской стеной. Сотни умерщвлялись таким путем каждый день, и эта страшная работа продолжалась до тех пор, пока долина Иосафата и Голгофы не была покрыта таким множеством крестов, что едва ли можно было пройти между ними. Столь страшным образом исполнилось ужасное проклятие, которое навлекли на себя иудеи перед судилищем Пилата: “Кровь Его на нас и на детях наших” (Матфея 27:25).
Тит готов был положить конец этой страшной бойне и не допустить полного разрушения Иерусалима. Он пришел в ужас, когда увидел груды мертвых тел на равнинах и холмах. Как зачарованный смотрел он с вершины Елеонской горы на великолепный храм и приказал не трогать ни одного камня. Перед решающим штурмом он обратился к иудейским начальникам с искренним воззванием не вынуждать его осквернять храм кровью убитых. Он предлагал им выйти и сразиться с ним в другом месте, обещая, что ни один римлянин не нарушит святости храма. Иосиф Флавий в самых трогательных и красноречивых словах умолял их сдаться, чтобы спасти свою жизнь, свой город, место поклонения. Но в ответ на его призыв раздались громкие проклятия. Стрелы градом полетели в их последнего заступника. Иудеи отвергли все мольбы Сына Божьего, и теперь всякие увещания и просьбы еще больше укрепляли в них решимость сопротивляться до конца. Напрасны были все попытки Тита спасти храм. Тот, Кто был больше римского полководца, сказал, что там не останется камня на камне.
-33-
Слепое упрямство иудейских вождей и отвратительные преступления, совершающиеся за стенами осажденного города, вызывали ужас и негодование римлян, и наконец Тит решил штурмом взять храм и, конечно, сделать все возможное, чтобы спасти его от разрушения. Но на его приказы никто не обращал внимания. Ночью, когда он удалился в свой шатер, иудеи, совершив вылазку из храма, напали на римских воинов. В рукопашном бою один из воинов бросил горящую головню через окошко притвора, и в мгновение ока обитые кедровыми досками комнаты, расположенные вокруг святого места, были охвачены огнем. Тит в сопровождении своих полководцев и легионеров поспешил к этому месту и приказал солдатам тушить пожар. Но на его слова никто не обращал внимания. В ярости воины швыряли горящие головни в комнаты, примыкающие к храму, а потом убивали укрывшихся в его стенах. Кровь текла по ступеням храма, как вода. Тысячи иудеев погибли. Шум сражения перекрывали вопли и крики: “Ихавод” — “отошла слава”.
“Тит был не в состоянии сдержать ярость солдат. Войдя в храм со своими офицерами, чтобы осмотреть внутренность святого места, он был поражен его великолепием, и так как пожар не достиг еще этого места, он выскочил наружу и старался убедить солдат потушить пожар. Центурион Либералий пытался добиться повиновения при помощи своего начальнического жезла, но даже почтение к императору уступило место бешеной злобе против иудеев, яростному накалу сражения и неуемной жажде обогащения. Солдаты видели, что все вокруг сияло золотом, блеск которого в безумном пламени огня делался еще ослепительнее. Они думали, что в святилище хранились несметные сокровища. Незаметно один из солдат бросил в приоткрытую дверь горящую головню, и в тот же миг все здание было охвачено пламенем. Едкий дым и огонь заставили офицеров отступить, и великолепное здание было обречено на уничтожение.
-34-
Если римлян устрашило это зрелище, что же испытывали иудеи? Вся вершина холма, возвышающегося посреди города, полыхала, подобно вулкану. С ужасным треском в огненной бездне исчезали строения. Кедровые крыши были подобны огненным полотнам; позолоченные остроконечные шпили сверкали, подобно огненно-красным факелам; от башен ворот поднимались вверх столбы пламени и дыма. На соседних холмах, освещенных заревом пожара, виднелись темные силуэты людей, которые с ужасом и тревогой наблюдали за огнем, пожиравшим строения; стены и башни верхней части города также были запружены народом — одни с бледными от отчаяния и муки лицами, а другие с бессильной яростью следили за происходящим. Крики бегающих во все стороны римских воинов и вопли погибающих в огне мятежников сливались с ревом огненной стихии и оглушающим грохотом падающих балок. Пронзительные крики людей эхом отдавались в горах. Вдоль стен слышались только вопли и стенания; истощенные от голода люди, умирая, собирали остаток сил, чтобы в предсмертном вопле выразить все свое отчаяние и скорбь.
Внутри городских стен происходила еще более ужасная резня, чем снаружи. Мужчины и женщины, старики и юноши, мятежники и священники, сражавшиеся и умолявшие о пощаде гибли в беспорядочной кровавой резне. Число убитых превышало численность убивающих. Воины взбирались на груды мертвых тел, чтобы продолжать свое кровавое дело”.2Там же
-35-
Вскоре после разрушения храма весь город оказался в руках римлян. Иудейские начальники покинули свои неприступные башни, и Тит нашел их пустыми. С изумлением осмотрев их, он засвидетельствовал, что только один Бог предал все это в его руки, ибо никакие стенобитные машины не сокрушили бы эти громадные зубчатые стены. И город, и храм были разрушены до основания, и святое место, где молились иудеи, “было распахано, как поле” (см. Иеремии 26:18). При осаде города и последовавшей затем бойне погибло более миллиона человек; оставшиеся в живых были уведены в плен, проданы как невольники; отправлены в Рим на потеху победителям; брошены в амфитеатры на растерзание диким зверям, иные, как бездомные скитальцы, рассеялись по всей земле.
Иудеи сами выковали себе кандалы, сами наполнили до краев чашу гнева. Трагедия, постигшая этот народ, и бедствия, которые переносили иудеи, будучи рассеяны по всей земле, — только плоды, которые они вырастили своими руками. Пророк говорит: “Погубил ты себя, Израиль!”, “Ты упал от нечестия твоего” (Осии 13:9; 14:2). Страдания, перенесенные ими, часто истолковываются как прямое наказание от Бога. Таким способом великий обманщик пытается замаскировать собственную работу. Упорно сопротивляясь Божественной любви и благодати, иудеи лишились покровительства Божьего, и сатана получил возможность управлять ими по своему произволу. Жесточайшая свирепость, проявившаяся при разрушении Иерусалима, демонстрирует мстительность сатаны по отношению к тем, кто находится в его власти.
-36-
Мы не в состоянии осознать, насколько обязаны Христу за тот мир и покой, которые нам дарованы. Лишь сила Божья сдерживает сатану и защищает человечество от его всевластия. Непокорные и неблагодарные люди имеют довольно много причин быть признательными Богу за Его милость и долготерпение, проявляющиеся в обуздании жестокой и злобной силы дьявола. Но когда люди переступают границы Божественного терпения, Он лишает их Своего покровительства. Бог — вовсе не палач, выполняющий приговор, вынесенный грешнику. Тех, кто отвергает Его милость, Он предоставляет самим себе, т. е. позволяет людям пожать то, что они посеяли. Каждый отвергнутый луч света, каждое непринятое предостережение, каждое нарушение Закона Божьего, каждая взлелеянная страсть — это посеянное семя, которое обязательно принесет свой плод.
Упорно отвергаемый Дух Божий в конце концов удаляется от грешника, и тогда уже не остается сил, чтобы сдерживать греховные страсти, и душа лишается всякой защиты от злобы и ненависти сатаны. Разрушение Иерусалима — грозное и торжественное предостережение для всех, кто пренебрегает Божественной милостью и отказывается от Божественной благодати. Это одно из самых сильнейших свидетельств отвращения Бога ко греху и неотвратимости наказания, которое постигнет виновного.
Пророчество Спасителя относительно судов, свершившихся над Иерусалимом, должно еще раз исполниться. Страшное опустошение столицы иудеев — лишь слабая тень того, что произойдет. В участи, постигшей избранный город, мы можем видеть судьбу мира, отвергающего благодать Божью и попирающего Его Закон. Вот уже на протяжении долгих столетий совершаются преступления, земля является свидетельницей мрачных картин неисчислимых человеческих страданий. Сердце болезненно сжимается и рассудок мутнеет, когда думаешь обо всех этих бедствиях! Какими ужасными оказались последствия отвержения власти Неба! Но в откровениях о будущем рисуется еще более мрачная картина. История прошлого — это длинная вереница восстаний, борьбы и возмущений, “время брани и одежда, обагренная кровию” (Исаии 9:5); но что все это в сравнении с ужасами того дня, когда Дух Божий не будет сдерживать нечестивых, когда Он уже больше не будет обуздывать всплески страсти и сатанинскую ярость! Тогда мир увидит, как никогда раньше, последствия господства сатаны.
-37-
Но в тот день, как и во время разрушения Иерусалима, народ Божий будет избавлен, спасется “всякий, кто записан в книгу жизни”. Христос обещал прийти во второй раз, чтобы взять Своих верных к Себе. “Тогда явится знамение Сына Человеческого на небе; и тогда восплачутся все племена земные и увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках небесных с силою и славою великою; и пошлет Ангелов Своих с трубою громогласною, и соберут избранных Его от четырех ветров, от края небес до края их” (Матфея 24:30, 31). Тогда те, кто не повинуется Евангелию, будут убиты духом уст Его и истреблены явлением пришествия Его (см. 2 Фессалоникийцам 2:8). Подобно древнему Израилю, нечестивые уничтожат сами себя: они погибнут по причине своих же беззаконий. Греховная жизнь настолько разъединила их с Богом, и их естество стало настолько испорчено грехом, что явление славы Его будет для них всепожирающим огнем.
Поэтому люди должны быть очень внимательны к поучениям Христа, содержащимся в Его словах. Подобно тому как Он предостерегал учеников Своих о разрушении Иерусалима и указал им знамения приближающейся его гибели, чтобы они могли избежать общей участи, так Он предупредил мир и о дне его окончательной гибели и дал людям знамения его приближения, чтобы каждый, кто пожелает, мог избежать грядущего гнева. Иисус говорит: “И будут знамения в солнце и луне и звездах, а на земле уныние народов и недоумение” (Луки 21:25; см. также Матфея 24:29; Марка 13:24—26; Откровение 6:12—17). И все, замечающие появление этих предвестников, должны знать, “что близко, при дверях” (Матфея 24:33). “Итак бодрствуйте” (см. Марка 13:35) — наставляет Он нас. Кто внимательно относится к этим предостережениям, не будет оставлен во тьме, и день тот не застигнет его врасплох. Но для тех, кто не будет бодрствовать, “день Господень так придет, как тать ночью…” (1 Фессалоникийцам 5:2—5).
-38-
Современный мир верит в последнюю весть предостережения не больше, чем в свое время иудеи верили предостережениям Спасителя относительно Иерусалима. И когда наступит день Господень, нечестивые окажутся не готовы к этому величайшему событию. Жизнь будет идти своим обычным чередом, люди будут поглощены своими делами, торговлей, наживой, всевозможными удовольствиями, религиозные вожди будут прославлять всеобщее благоденствие и цивилизацию, убаюкивая народ мнимым чувством безопасности, — вот тогда-то, подобно вору, который в полночь прокрадывается в плохо охраняемый дом, внезапная гибель постигнет всех беспечных и нечестивых, и они “не избегнут” (см. 1 Фессалоникийцам 5:2—5).