Души окружающих нас людей надо пробуждать и спасать, иначе они погибнут. Нельзя терять ни одного мгновения. Мы все подвержены влиянию, которое говорит либо за истину, либо против нее. Я молю, чтобы меня сопровождало безошибочное свидетельство того, что я являюсь одной из учениц Христа. Мы хотим иметь нечто большее, чем религия субботы. Мы нуждаемся в живом законе и в том, чтобы ежедневно ощущать персональную ответственность. Этим многие пренебрегают, и в итоге рождается небрежение, безразличие, недостаток бдительности и духовности. Где духовность в Церкви? Где мужчины и женщины, исполненные веры и Святого Духа? Моя молитва такова: ‘Очисти Свою Церковь, о Боже’. В течение нескольких месяцев я наслаждалась свободой и решила сделать все мои разговоры и все мои поступки праведными перед Господом.
Пусть наши враги торжествуют. Они могут делать едкие замечания, их языки могут извергать на нас клевету, ложь и обман — нас это не волнует. Мы знаем, в Кого мы уверовали. Мы ничего не делали впустую — ни переездов, ни работы. Придет день расплаты, когда всем будет воздано по делам их, совершенным при жизни. Воистину мир во мраке. Пусть противники усиливаются, пусть шутники и насмешники возрастают в своем беззаконии — нам все равно, ибо мы черпаем крепость из рук Того, Кто единственно имеет силу.
Бог просеивает Свой народ. Он желает иметь чистую и святую Церковь. Мы не можем читать сердца людей, но Господь дает нам средства содержать Церковь в чистоте. Из тех, кто не хочет жить с народом Божьим, восстает испорченный народ. Эти люди глухи к обличениям, а потому неисправимы. У них была возможность узнать, что их борьба нечестива. У них было время раскаяться в своих заблуждениях, но они слишком дорожили своим ‘я’. Они холили и лелеяли его, и оно сильно выросло и отделило их от верного народа Божьего, который Сам Бог очищает. Мы все имеем причины благодарить Бога за то, что Он открыл путь для сохранения Церкви, ибо гнев Божий должен постигнуть нас, если эти развращенные притворщики останутся среди нас.
-100-
Каждая честная душа, которая может быть обманута этими беззаконниками, получит истинный свет относительно них, ибо все ангелы Небесные придут к ней и просветят ее разум. В этом случае мы ничего не боимся. Накануне судного дня праведность всех характеров будет выявляться, и станет ясно, кто к какой группе принадлежит. Сито Божье уже приближается. Давайте не будем говорить: ‘Останови Свою руку, о Боже’. Церковь должна быть очищена, и да свершится это. Бог царствует — и пусть народ прославит Его. Но это не значит, что я не должна думать о падших. Я намереваюсь пребывать в истине и творить правду. Суд Божий должен начаться, книги должны быть открыты, и мы должны получить воздаяние по делам нашим. Вся та ложь, какую только возможно сфабриковать против меня, не сделает меня ни хуже, ни лучше, однако такая ситуация приближает меня к моему Искупителю”.
С того времени, как мы переехали в Батл-Крик, Господь начал освобождать нас из плена. В Мичигане мы нашли сочувствующих друзей, которые были готовы разделить с нами наше бремя и поддержать нас в наших нуждах. Старые, проверенные друзья из центральной части штата Нью-Йорк, из Новой Англии и особенно из Вермонта также сочувствовали нам в наших бедах и были готовы помочь нам в период несчастья. На конференции в Батл-Крике в ноябре 1856 года Бог многое сделал для нас. Разум Его служителей был обеспокоен дарами в Церкви. Если за пренебрежение дарами Господь высказывает Свое неодобрение Церкви, то каким чудесным подтверждением того, что Его улыбка снова с нами, могло бы быть возрождение даров, которые, пребывая в Церкви, смогли бы ободрить слабую душу, обличить и исправить заблуждение. Делу была дана новая жизнь, а деятельности наших проповедников сопутствовал успех.
Издания наши пользовались спросом, и оказалось, что это очень необходимо делу. Так называемый “Вестник истины” вскоре перестал выходить, а дух противоречия, вещавший через него, испарился. У моего мужа появилась возможность расплатиться со всеми долгами. Кашель у него прекратился, боль и воспаление в горле и легких исчезли, он постепенно выздоравливал, так что мог легко проповедовать по три раза в субботу и воскресенье. Чудо выздоровления моего мужа принадлежало Богу, и Ему да будет вся слава.
-101-
Когда, еще до нашего отъезда из Рочестера, мой муж ослаб, он решил освободиться от ответственности за издание нашей литературы. Джеймс предлагал, чтобы Церковь взяла на себя попечение об этом деле, чтобы им руководил специально назначенный издательский комитет и чтобы никто из людей, с этим связанных, не извлекал оттуда никакой финансовой выгоды, кроме полученной за свои труды заработной платы.
Несмотря на то, что вопрос об издательстве неоднократно предлагался вниманию братьев, до 1861 года они не приняли по нему никаких решений. Вплоть до этого времени мой муж был официальным владельцем издательства и единственным руководителем работ. Он пользовался доверием активных друзей дела Божьего, которые верили, что он сможет правильно распорядиться поступающими время от времени средствами и, как это требуется для развивающегося дела, будет укреплять издательское предприятие. Но хотя в “Обозрении” часто повторялось, что фактически типография является собственностью Церкви, а мой муж — только официальный руководитель, наши враги воспользовались ситуацией и, заявляя о якобы махинациях, делали все, что в их силах, чтобы уязвить Джеймса и помешать развитию дела. Под влиянием этих обстоятельств он снова поднял вопрос об издательском комитете, что привело весной 1861 года к регистрации Издательской Ассоциации Церкви адвентистов седьмого дня в полном соответствии с законами штата Мичиган.
Хотя заботы, свалившиеся на нас в связи с издательской работой и другими направлениями Божьего дела, влекли за собой множество затруднений, самой большой жертвой, принесенной мной делу, было то, что мне приходилось оставлять своих детей на попечение чужих людей.
-102-
Генри не было с нами уже пять лет, и Эдсону также недоставало нашей заботы. С годами семья у нас сильно увеличилась, и наш дом стал напоминать гостиницу, мы же сами много времени проводили вне дома. Я чувствовала глубокую озабоченность тем, что детей следует воспитывать свободными от вредных привычек, и часто сокрушалась, сравнивая себя с теми женщинами, которые не несли такого бремени, с теми, кто всегда может находиться со своими детьми, наставлять и учить их, и теми, кто проводит почти все свое время в кругу своей семьи. И я спрашивала себя: “Не требует ли Бог слишком многого от нас, освобождая от бремени других?”, “Разве это справедливо?”, “Должны ли мы спешить от одной заботы к другой, от одного аспекта дела к другому и не иметь времени для собственных детей?” Множество ночей, пока другие спали, я горько рыдала.
Я часто хотела так спланировать воспитание моих детей, чтобы им было наиболее удобно, но всякий раз возникали ситуации, отметавшие мои планы. Я была очень чувствительна к шалостям моих детей, и всякий проступок, совершенный ими, отзывался во мне такой болью сердца, что это влияло на мое здоровье. Я желала бы, чтобы некоторые матери хотя бы на короткое время попали в те обстоятельства, в которых я пребывала годами, тогда они смогли бы высоко оценить ту благодать, которую они получают, и сильнее посочувствовать мне в моих лишениях. Мы молились и трудились ради воспитания своих детей, и нам удавалось удерживать их. Мы и розгой не пренебрегали, но прежде, чем прибегнуть к этой крайней мере, мы указывали детям на их ошибки и молились вместе с ними. Мы давали им понять, что если мы будем оправдывать их грехи, то это вызовет гнев Божий. И наши усилия были благословлены для пользы наших детей. Их самым большим желанием стало радовать нас. Они не были застрахованы от ошибок, но мы верили, что они все же станут овцами в стаде Христовом.
В 1860 году смерть переступила наш порог и поразила самую юную ветвь нашего фамильного древа. Маленький Герберт, родившийся 20 сентября 1860 года, умер 14 декабря того же года. Никто, кроме тех, кому пришлось проводить своих детей в могилу, не мог знать, как обливались кровью наши сердца, когда эта нежная веточка усохла.
-103-
А когда в возрасте шестнадцати лет умер наш прекрасный Генри [ Генри Н. Уайт умер в Топшеме, штат Мэн, 8 декабря 1863 года. ], когда наш сладкоголосый певец сошел в могилу и больше мы не слышали его утренних песен, наш дом опустел. И оба родителя, и двое оставшихся сыновей тяжело перенесли этот удар. Но Бог утешил нас в нашей тяжелой утрате, и с верой и мужеством мы двигались вперед в работе, которую Он поручил нам. У нас осталась светлая надежда на встречу с нашими детьми, которых смерть оторвала от нас; мы встретимся там, где никогда не будет болезней и утрат.
В августе 1865 года моего мужа внезапно сразил паралич. Это был тяжелый удар не только для меня и моих детей, но также и для дела Божьего. Церкви лишились сразу двух работников: моего мужа и меня. Сатана торжествовал, видя, что дело истины тормозится таким образом. Но, слава Богу, Он не позволил нечистому растоптать нас. Будучи в течение пяти месяцев оторванными от работы, мы рискнули снова вместе взяться за работу среди церквей.
Убедившись, что мой муж не оправляется от затяжной болезни, в течение которой он ничего не мог делать, и видя, что пришло мое время идти и нести людям весть, я решила очень холодной зимой предпринять поездку в Северный Мичиган вместе с мужем, несмотря на его крайне слабое здоровье. Такое рискованное решение требовало немалой душевной отваги и веры в Бога, но я знала, что делаю Божье дело, и мне казалось, что сатана сознательно удерживает меня от него. Я долго ждала, когда представится возможность исполнить задуманное, и боялась, что из-за этой задержки драгоценные души будут потеряны. Оставаться вне миссионерского поля казалось мне хуже смерти, мы должны были ехать, даже если бы это стоило нам жизни. Таким образом, 19 декабря 1866 года в метель и пургу мы отправились из Батл-Крика в Райт, штат Мичиган. Мой муж перенес девяносто миль переезда лучше, чем я даже предполагала, и, когда мы достигли цели нашего путешествия, он, казалось, выглядел так же, как и тогда, когда мы покидали Батл-Крик.
-104-
Здесь началась наша активная работа, первая со времени его болезни. Здесь он начал трудиться, как и в прошлые годы, хотя и был очень слаб. Он мог говорить по тридцать-сорок минут по утрам в субботу и воскресенье, а остальное время занимала я. Кроме того, ежедневно после обеда я проводила полуторачасовые беседы. Нас слушали с величайшим вниманием. И я видела, что мой муж крепнет, его разум проясняется, а речь становится более связной. И когда случилось, что он ясно и сильно говорил целый час и так же нес бремя Божьей работы, как и до болезни, меня охватило чувство невыразимой признательности. Я встала в собрании и со слезами на глазах в течение почти получаса пыталась высказать свои чувства. Собрание было глубоко тронуто. Я чувствовала уверенность, что для нас это заря лучших дней жизни.
Действие десницы Божьей в восстановлении здоровья моего мужа было очень заметно. Вероятно, никто, перенесший такой удар, не сумел бы оправиться. Кроме того, Бог Своей доброй рукой исцелил Своего слугу от тяжелой формы паралича, поразившей даже мозг. Муж не только исцелился, но и обрел новые силы — как физические, так и интеллектуальные .
В последующие годы после исцеления моего мужа Господь открыл перед нами обширное поле деятельности. Хотя вначале я робко выступала на собраниях. Божье провидение раскрыло передо мной этот путь, и в дальнейшем я уверенно стояла перед многолюдными аудиториями. Вместе с мужем мы посещали наши собрания на открытом воздухе и другие большие сборы от штата Мэн до Дакоты, от Мичигана до Техаса и Калифорнии.
-105-
Дело, поначалу слабое и незаметное, стало разрастаться и укрепляться. Издательства в Мичигане и Калифорнии, а также миссии в Англии, Норвегии и Швейцарии свидетельствовали об этом росте. Вместо самой первой газеты, весь тираж которой можно было перенести в одном саквояже, наши издательства ежемесячно выпускали около ста сорока тысяч экземпляров различных периодических изданий. Рука Божья помогала процветанию и укреплению Его дела.
Дальнейшая история моей жизни связана с деятельностью различных организованных у нас предприятий, ставших делом всей моей жизни. Для создания этих организаций мы с мужем трудились и пером, и устной проповедью. Даже краткий обзор опыта тех активных и наполненных делами лет превысил бы возможности этого очерка. Усилия сатаны воспрепятствовать нашей работе и поразить работников не увенчались успехом, а Бог проявлял заботу о Своих слугах и о Своем деле.
-105-
Глава 14. Смерть моего мужа
Несмотря на труды, заботы и ответственность, которыми была наполнена жизнь моего мужа, он встретил свое шестидесятилетие человеком бодрым и энергичным душой и телом. Три раза его разбивал паралич, и только с помощью благодати Божьей, действительно сильного организма и строгого соблюдения правил здорового образа жизни он получал возможность оправиться от недугов. Снова и снова Джеймс путешествовал, проповедовал и писал с привычными для себя усердием и энергией. Плечом к плечу мы трудились на ниве Христовой на протяжении тридцати шести лет и надеялись, что сможем вместе стать свидетелями торжественного конца. Но не такова была воля Божья. Господь забрал от меня избранника моей юности, спутника моей жизни, человека, разделившего со мной мои труды и печали, и мне пришлось заканчивать мою работу, борясь в одиночестве.
-106-
Весну и раннее лето 1881 года мы проводили в нашем доме в Батл-Крике. Мой муж надеялся организовать свои занятия так, чтобы мы смогли поехать на Тихоокеанское побережье и посвятить себя литературной работе. Он чувствовал, что мы допускаем ошибку, позволяя затянуть себя в текущие дела и уступая братьям, призывающим нас активно проповедовать тогда, когда нам следовало писать. Мой муж очень хотел более полно раскрыть славное дело искупления, и я долго обдумывала подготовку важных книг. Мы оба чувствовали, что, только восстановив свои умственные силы, мы будем иметь возможность завершить дело и отдохнуть от горячей схватки, а затем дать нашему народу драгоценный свет истины, которую Бог открывал нашему сознанию, — это наш долг перед нами самими и делом Божьим.
За несколько недель до смерти мужа я говорила ему, что важно определить поле деятельности после того, как мы освободимся от забот, неизменно появляющихся у нас в Батл-Крике. Он сказал в ответ, что прежде чем мы уедем отсюда, надо обратить внимание на некоторые аспекты работы, то есть необходимо было найти людей, которые могли бы трудиться вместо нас. С глубоким волнением он вопрошал: “Где люди, которые будут делать эту работу? Где те, кто проявит бескорыстную заинтересованность в наших организациях, кто будет стоять за истину, не поддаваясь влиянию со стороны тех, с кем они будут общаться?”
Со слезами на глазах Джеймс выражал свое беспокойство за наши организации в Батл-Крике. Он говорил: “Я жизнь свою положил ради создания этих организаций, и покинуть их для меня, кажется, будет смерти подобно. Они мои дети, и я не могу отделить их интересы от своих. Посредством этих организаций Господь хотел бы совершить определенную работу. Сатана ищет возможность смешать и разрушить любое средство, которое Господь использует для спасения людей. И если великий противник сможет переделать эти организации по мирскому образцу, он достигнет таким образом своей цели. Моя величайшая забота — искать нужных людей везде, где это возможно. Если люди, занимающие ответственные посты, морально слабы, не принципиальны, склонны следовать мирским обычаям, то это неизбежно отразится на их подчиненных. Я предпочел бы скорее умереть, чем видеть эти организации неуправляемыми или отступившими от цели, ради которой они были созданы.
-107-
Что касается моего отношения к этому делу, то я очень долго был связан с издательской деятельностью теснейшим образом. Трижды меня разбивал паралич из-за моей увлеченности этим направлением нашей работы. Теперь, когда Бог обновил мои физические и умственные силы, я чувствую, что могу так служить Его делу, как не мог бы никогда раньше. Я должен видеть издательское дело процветающим. Оно тесно переплетено с самим моим существованием. Забыть интересы этой работы для меня означает то же, что лишиться правой руки”.
У нас была благоприятная возможность посетить загородное собрание в Шарлотте с субботы, 23 июля, по воскресенье, 24 июля. Так как мне нездоровилось, мы решили поехать на извозчике. В дороге мой муж казался жизнерадостным, и чувство торжественности владело им. Он беспрестанно славил Господа за полученные милости и благодать и открыто выражал свои чувства по поводу прошлого и будущего: “Господь благ и в высшей степени достоин восхваления. Он посылает насущную помощь в то время, в которое она нужна. Будущее кажется туманным и неопределенным, но Господь не заставит нас страдать от этого. Когда придут несчастья. Он даст нам силы преодолеть их. То, Кем Господь является для нас, и то, что Он делает для нас, вызывает у нас такую благодарность, что нам никогда не следует ни роптать, ни жаловаться. Наши труды, наши бремена и жертвы никогда не будут сполна оценены окружающими. Я замечаю, что теряю мир в душе и благословение Божье, позволяя себе тревожиться об этом.
Мне бывает тяжело, когда о моих побуждениях составляют неправильное мнение и когда мои энергичные усилия, направленные на то, чтобы помочь, воодушевить и укрепить братьев, снова и снова оборачиваются против меня. Но я всегда вспоминаю Иисуса и Его страдания. Его душа печалилась, видя, что Его подвиг не был оценен как раз теми, кого Он пришел благословить. Я должен уповать на милость и любящую заботу Бога, больше славя Его и меньше жалуясь на неблагодарность братьев. Если бы я всегда приносил свои затруднения Господу, меньше бы думал о том, что другие говорят и делают против меня, то имел бы больше покоя и мира в душе. Но отныне я буду стремиться прежде всего к сдержанности, чтобы никого не обидеть ни словом, ни делом, помогая таким образом сделать путь своих братьев праведным. Я не прекращу сожалеть о любой неправде, совершенной по отношению ко мне. Я ожидал от людей большего, чем следовало бы. Я люблю Бога и Его дело, а также люблю моих братьев”.
-108-
Когда мы ехали, я меньше всего думала о том, что это последнее путешествие, которое нам суждено совершить вместе. Внезапно погода испортилась, давящую жару сменил пронизывающий холод. Мой муж простудился, но полагал, что в основном здоров и не заболел чем-нибудь серьезным. Он трудился на собраниях в Шарлотте, представляя истину с великой ясностью и силой. Он рассказывал об удовольствии обращаться к народу, проявляющему столь глубокий интерес к дорогим ему предметам. Он говорил: “Господь действительно обновил мою душу, когда я преломил с другими людьми хлеб жизни. Во всем Мичигане народ горячо молил о помощи. Как страстно желал я утешить, воодушевить и укрепить людей драгоценными истинами, необходимыми для нашего времени!”
По возвращении домой муж стал жаловаться на легкое недомогание, но все же он включился в работу как обычно. Каждое утро мы выходили в рощицу около нашего дома и объединялись в молитве. Мы стремились узнать, каков же наш долг. Письма, приходящие из различных мест, приглашали нас на лагерные собрания. Несмотря на наше решение посвятить себя писательскому труду, было трудно отказаться от встречи с братьями на этих важных слетах. Мы ревностно молили о мудрости, которая указала бы нам верное решение.